Словесница Искусств

9 июля 1650 года дополнительно сформированный отряд Хабарова вышел проторенным, уже Олекминским, маршрутом на Амур реками Леной — Олекмой — Тугиром, а далее через Тугирский перевал (волоком) до Укача и Урку. Безусловно, для решения столь грандиозных задач на восточной реке этих людей было недостаточно. Но Хабаров сумел заручиться у воеводы его словом, что в дальнейшем к нему на Амур подойдет помощь [2, с. 203].

Чтобы ускорить движение отряда, Хабаров оставил на Олекме пушки, пищали, порох в дощаниках и 40 участников второй группы (второго захода) во главе со служилыми людьми Степаном Поляковым и Минулаем Юрьевым, а сам с остальными поспешил на Амур. Однако в Лавкаевом городке оставшихся хабаровцев не оказалось. Местные жители указали, что русские люди находятся под городком князца Албазы. Здесь, в осажденном даурами маленьком острожке, и застал их Хабаров.

Появление большого отряда русских сразу же разрешило проблемы сторон: дауры без боя сняли осаду и ушли вниз по Амуру, а хабаровцы покинули осадное положение без потерь [17, с. 62-63] и вместе вошли в покинутый даурами городок.

Погоня из 135 охочих и промышленных людей во главе с Терентием (Третьяком) Чечигиным и Дунаем Трофимовым, посланная Хабаровым за даурами в ночь на легких стругах, также обошлась без военного столкновения. Преследователи догнали дауров на следующее утро у городка князца Атуя. Увидев у своих стен отряд русских людей, готовых к бою, они зажгли городок, «пометались на коней» и уши вниз по Амуру, бросив стадо крупного рогатого скота — 117 голов [17, с. 62]. Оставленный даурами скот хабаровцы пригнали в Албазинский городок. При осмотре самого городка они обнаружили на складах еще большие запасы хлеба, что стало неплохим пополнением продовольствия для предстоящей зимовки.

Нужно отметить, что в 1651 году, для того чтобы придать значимость освоению нового края, явно преувеличивая трудности, Д. А. Францбеков в своих отписках в Сибирский приказ подал информацию, в которой значилось: при появлении хабаровцев у Албазина завязался кровопролитный бой с даурами, который все же обошелся без потерь для русской стороны («переранили 20 человек»). Однако на основе анализа расспросных речей, собранных Д. А. Зиновьевым во время его пребывания на Амуре, четко прослеживается инсинуация отписок воеводы по этому поводу. То же самое произошло и с «боем» с даурами при преследовании их отрядом русских людей, посланных Хабаровым. Ранее, на основании «отписок» воеводы, исследователи считали, что казаки настигли дауров и окончательно их разбили [17, с. 62-63].

Выполняя требования второй наказной памяти, зиму 1650–1651 годов Е. П. Хабаров решил провести в Албазинском городке, который в это время представлял собой небольшую крепость, подобную лавкаевой. Внутри Албазина, как стали называть этот городок хабаровцы, было 8 (по другим данным — 11) больших юрт, в которых разместились члены экспедиции. Укрепив Албазин, как того требовала обстановка, захватив с собой большую часть отряда, Е. П. Хабаров двинулся вниз по Амуру «с большими ружьями и с двумя пушками». На десятый день пути, как пишет А. Алексеев, Хабаров встретил многочисленное даурское войско и смело вступил с ним в бой. Дауры не выдержали натиска и отступили. Недалеко от этого места построили небольшой острог, в котором осталось 20 казаков и 30 охочих людей для сбора ясака. Зимовать отряд вернулся в Албазин [2, с. 209].

Во время зимовки русские землепроходцы изучали новый край, знакомились с местным населением, его жизнью, бытом, условиями промысла, традициями, культурой, торговыми связями. Они приводили аборигенов в российское подданство, собирали ясак. Нужно отметить, что для сбора ясака Е. П. Хабаров иногда отправлял в улусы небольшие группы. Так, зимой 1651 года группа в 13 человек впервые побывала со стороны Амура на Шилке. Побывали хабаровцы и в улусах князцов Лавкая, Албазы, Шингинея, в других местах и взяли аманатов. Дважды в походах по Амуру на нартах в собачьих упряжках (24 ноября и 18 декабря 1650 года) был сам Ерофей Павлович Хабаров.

На случай непредвиденного отхода за зиму хабаровцы выстроили Тугирский острожок, который сооружали 20 промышленников, нанятых Хабаровым. С него началось объясачивание окрестных тунгусов. Здесь Хабаров планировал завести пашню и поселить около 20 семей пашенных крестьян [17, с. 63]. Помимо этого отряд занимался соболиным промыслом.

Вся группа участников экспедиции собралась в Албазине только в конце марта — начале апреля 1651 года по окончании охотничьего сезона. Предстояла большая работа по переработке меха-сырца, должен был произвестись расчет и т. д.

Обследовав среднюю и верхнюю часть Амура, уже к весне 1651 года Хабаров пришел к мысли о том (и она, в свою очередь, была подтверждена информацией от аборигенов), что для освоения далекого края и присоединения его к России требуется не менее 6 тысяч служилых людей, а также большое число крестьян для организации хозяйственной деятельности. Но самое главное, Амур является тем естественным рубежом, дальше которого идти будет невозможно. Его нужно сохранить для России, закрепиться на нем и оберегать, «не щадя живота своего». Об этом Е. П. Хабаров писал в Якутск воеводе Д. А. Францбекову в своей отписке от 25 марта 1651 года, когда стали съезжаться охочие и промышленные люди. Хабаров просил воеводу обратиться с данными вопросами в Сибирский приказ в Москву, понимая, что самому Францбекову это не под силу. С посланием Хабаров отправил из Албазина богатый ясак — 4 сорока и 6 соболей [2, с. 209] — и отписку расспросных речей дауров в подтверждение своих мыслей. Все это он отправил с тремя порученцами: Терентий Чечигин выполнял официальную миссию — доставлял отписку и ясак, Артемий Петриловский (племянник Е. П. Хабарова) вез воеводе-ростовщику соболей под долговую расписку Хабарова, Дружина Попов ехал расплачиваться по долговой расписке с воеводой и просьбой поверстать его в казаки*.

Получив назначенное, Д. А. Францбеков отправил положенную часть ясака в Москву и спешно стал комплектовать в помощь Хабарову дополнительный отряд на Амур.

Согласно донесениям в Сибирский приказ в Москву деятельность Е. П. Хабарова на Амуре уже получила поддержку и приобрела важное политическое значение на дальневосточных рубежах. Воевода стал действовать более смело. В новую группу пополнения он включил 30 служилых и 107 охочих и промышленных людей [17, с. 61]. Кроме этого, Д. А. Францбеков произвел и новые назначения в отряде Хабарова. Анания Урусланова он направил в качестве личного поверенного в своих финансовых делах (чтобы не было обмана). Подъячего Богдана Габышева — для ведения войскового делопроизводства в отряде Хабарова, так как служилых прибавилось еще на 30 человек. Терентию Чечигину была вручена «грамота» для передачи ее царю Шамшикану с предложением российского подданства.

Помимо этого, с новой группой в отряд Хабарова послали 90 пудов пороху (1440 кг), 30 пудов свинца для ведения боя (480 кг), продовольственный запас. Все — за счет казны [17, с. 61].

* Просьба Д. Попова была воеводой удовлетворена [17, с. 67]. Вернуться