Мера таланта

Портрет Валентины Катеринич работы Нелли Баранчук. 1967Почти год, как не стало Валентины Николаевны Катеринич — латиниста, литературного критика, литературного краеведа. Человека-планеты, которая, то приближаясь, то отдаляясь, всегда оставалась неразгаданной, нездешней.

Ее раннее детство прошло на Украине, в самый разгар Великой Отечественной войны. В 1946-м семья перебралась в Хабаровск, и здесь, по словам Валентины Николаевны, благодаря стараниям ее отца и гоголевским «Вечерам на хуторе близ Диканьки», для нее открылся русский язык. Прежде она говорила на суржике и очень переживала, как воспримут ее в новой школе. Опасения оказались напрасными: с самого начала этот предмет сдавала только на «отлично».

«Я его очень полюбила и согласна с Иосифом Бродским в том, что „Россию спасет русский язык“. А еще язык для меня — это выход в свободное пространство, но это я пойму гораздо позже», — рассказывала Катеринич в интервью, опубликованном в нашем журнале («Словесница Искусств», № 1 (23), 2009).

Она уехала в Ленинград, поступила на романское отделение филфака ЛГУ и оказалась в особом мире, где царил дух Хармса, Введенского, Олейникова и вопреки системе все было пронизано духом свободы. Потом вернулась в Хабаровск и более тридцати лет преподавала в медицинском институте. Кандидатская диссертация, которую она защитила в МГУ им. М. В. Ломоносова, была посвящена неолатинской научной прозе, автор исследования анализировала терминологию и стиль таких корифеев медицины, как Андрей Везалий, Габриэль Фаллопий, Джироламо Фракасторо.

На презентации «Словесницы Искусств». 2007Валентина Николаевна позднее призналась, что латынь стала для нее своего рода эмиграцией, бегством от действительности, где главенствовала советская идеология: «Как говорил один французский философ, удовольствие быть латинистом — бесконечное, и оно становится все изысканнее благодаря давящему на нас прогрессу. Быть латинистом в советском гуманитарном пространстве — это еще и возможность сохранить свою „тайную свободу“, уклониться от обязательной марксистско-ленинской идеологии, и, говоря житейским языком, стать доцентом, не вступая в КПСС. В общем, свободный бег по обочине».

Катеринич общалась с учеными, писателями, художниками, которые определяли и формировали культурную среду города. Она и сама была важной частью этого пространства, занимаясь переводами, литературоведением, сохраняя память о выдающихся дальневосточных литераторах. В 2003 году в свет вышел сборник очерков «Двенадцать сюжетов», за который В. Н. Катеринич получила премию администрации Хабаровска в области литературы в номинации «Научные исследования».

В предисловии Валентина Николаевна рассказывает о том, как начинался ее путь в литературное краеведение.

«В конце 1980-х, когда тайная свобода стала явной, а также в чаянии новой жизни в качестве „вольного филолога“ (то есть пенсионера) я принялась за литературное краеведение. Очень помогло мне в этом общение с сотрудниками литературного отдела Хабаровского краевого краеведческого музея им. Н. И. Гродекова Н. П. Гребенюковой и К. Н. Зиловой. Пробовала себя как рецензент книжных новинок, как редактор-составитель поэтических книг, как автор предисловий к ним. Отсылаю уважаемого читателя к таким изданиям, как „Поэтический город“ (Хабаровск, 1998), а также к двум книгам Виктора Еращенко „Избранное“ (1996) и „Малая поэзия“ (2002). Помимо публикаций в региональных изданиях, мне удалось описать литературный пейзаж Хабаровска в статье „В городе Удачинске“ (журнал „Знамя“, 1999, № 2).

Валентина Катеринич в клубе «Краевед»Наверное, личное знакомство и дружба с поэтом Виктором Еращенко решительно повлияло на трансформацию моих профессиональных интересов, развернуло в сторону реального литературного процесса здесь и сейчас. Ведь это та ниша, где много неоткрытого, неосмысленного; того, что требует немедленного отклика и анализа. Конечно, литература переживает нелучшие времена, но она продолжается».

«Двенадцать сюжетов» В. Н. Катеринич посвятила дальневосточным поэтам и прозаикам разных поколений и назвала свою книгу «Занимательное литературоведение, или Опыты в жанре литературного краеведения». Размышляя о творчестве Елпидифора Титова, Петра Комарова, Василия Ажаева, Дмитрия Нагишкина, Александра Мещерякова, автор не ставит во главу угла особенности той или иной эпохи и обозначает главный оценочный критерий — меру таланта.

«Вглядываясь в тексты писателей советской эпохи, я отнюдь не разделяю „разоблачительский пафос“ прошедшего десятилетия, столь характерный для того времени: ценность писателя измеряли лишь степенью его сопротивления коммунистическому режиму. Ценность писателя все-таки измеряется мерой его таланта, художественными достоинствами произведения, оригинальностью его стиля, богатством языка».

Елена ГЛЕБОВА