— Когда-то геологоразведчики, как твой отец, были востребованы и заработанные деньги не считали. Все было относительно сносно даже в начале разгромных девяностых — худо-бедно, но средств на латание семейного бюджета хватало. А потом все к одному — накрылась российская геология медным тазом! И вот тут нужно было отцу заявить о себе, проявить предприимчивость, изобретательность. А он оказался неприспособленным и непрактичным, малахольным каким-то!

До последнего не хотела уходить стряпуха-осень: насыпала из подола кислой клюквы по болотам; налепила с избытком брусники по старым горельникам; разбудила-расшевелила грибницу, выдав двойную норму груздей и маслят; цеплялась за каждую невыцветшую травинку, но все-таки, подрастеряв силенки, засобиралась в дорогу.

Про Мишу и Машу

Место для берлоги под вывороченной бурей лиственницей медведица высмотрела еще осенью. Загодя натаскала моха-лишайника для подстилки, законопатила все щели-выходы. Медведи из соседних берлог одобрили:

— Правильно делаешь, кума! Теперь твои будущие малыши не замерзнут.

Наблюдая движение планет и ползание насекомых

Жил в Хабаровске еще не так давно — в 2010 году умер — прекрасный художник Фарид Галиуллин.

Два его последних гобелена (он именно в этой невероятно сложной и трудоемкой технике работал) — Ангелы.

Светлый и темный.

Ну, всем же известно, что у каждого человека за спиной стоят два ангела. У левого плеча темный. Нашептывает подопечному на ухо всякие гадости. Подбивает на плохие дела.

— Ну что, пиктэрэн, понравилась тебе игра в мяч на лошадях?

— Понравилась. Даня, я так есть хочу!

— А, вот то-то, набегался вдоль поля и аппетит нагулял. Заходи, комаров не впускай. Сейчас накормлю тебя. Я тут приготовила — пальцы вместе с едой проглотишь!

— Сейчас, я Андара угощу. Я от мапы кость принес.

— Не давай ему ничего, я его кормила! — крикнула Гобо вслед мальчишке. — Вот забота мне на старую голову, — и улыбнулась.

Мангули вернулся быстро под радостный лай вслед.

— Даня, это небольшая косточка. Я же только угостить.

Третий день над полустанком моросил дождь...

К озеру я вышел уже в сумерках. Добирался от станции на попутке — невозможно заляпанном грязью «крузаке» с не закрывающим рот водилой, взахлеб рассказывающим о своих охотничьих подвигах на этом самом озере.

Мед с одной ложечки не опробуешь. Вот когда, отведав черпачком, засомневаешься вначале, снова наберешь, потом, хмыкнув, — еще... Да захочется отчаянно загребать из мисочки, чувствуя, что остановиться невозможно, — тогда точно мед распробован. Такой медочек можно есть по утрам большой ложкой, как кашу. Он настоящий, — энергии, здоровья и отличного настроения на весь день наберешься.

Для того чтобы у Александра Герасимова — уроженца Приамурья, живущего сейчас в Калининграде, в Красноярске вышла книга прозы «Соприкосновение», было нужно... Нет, не угадали, вовсе не заплатить деньги, а предоставить талантливую рукопись в благотворительную издательскую программу «Попутный ветер» — проект сибирского литературного журнала «День и ночь», помогающий авторам издать первую книгу.

Фрагменты неоконченной повести о детстве

Береза — поилица наша в детстве. Заступница от дождей. Место наших игр. Под ней росли грибы — подберезовики. И земляничные поляны расстилались между березами.

— Черная, а сок сладкий!