Словесница Искусств

Театр для зрителя начинается с эмоционального ожидания как некой прелюдии перед тайной раскрытия особой душевной чувствительности, новым опытом открытия еще неизведанных граней театрального действия, понимания сюжета человеческих взаимоотношений. В любом случае, зритель ждет этого волшебного мига – движения занавеса. И вот оно, появление актеров, первые реплики их персонажей. Зритель остается наедине с живой пластической тканью драматургии, и сейчас актер – ее проводник.

Как раз это античное слово «пластика» является квинтэссенцией Искусства, его вечной таинственной, неуловимой для логического языка анализа спутницей. Для актера, в первую очередь, она связана с гармоничностью образного воплощения; с выразительностью игры, в которую включены многие сугубо профессиональные понятия. Именно на стыке личного и профессионального, Личности и Актера, рождается магия Имени в творчестве.

Ирине Барской выпал счастливый случай при рождении. Само созвучие имени представляется образом мягкости и в то же время величественности. Но имя, данное родителями, а вернее их судьбами потомственных актеров, корни которых разрастаются из первых антрепризных театров на Руси, как будто облагало не требуемой, но данью ответственности быть, состояться. Отец, Валерий Александрович Барский – центр семейной вселенной, пронизанной высоким духом творчества. Он, актер и главный режиссер драматического театра Комсомольска-на-Амуре, жил всегда и повсюду идеями, их воплощениями на сцене. Мама Галина Ивановна Барская – образец любви и преданности мужу, своей профессии актрисы. Ее внутренняя сценическая статность неподражаема, но впитана женской интуицией дочери.

В то же время в этой известной театральной семье царил дух истинной демократии с уважением к индивидуальности, к свободе выбора. Ирина сама выбрала актерскую профессию, театральный вуз, по своему внутреннему наитию вернулась в родной город, в родной с детства театр и живет в нем той же верностью Барских, служа театральной музе.

Имя человека в искусстве содержит силу ассоциативного представления, восприятия той ноты энергии, которую можно почувствовать именно от этого личностного выражения. Ирина Барская… Можно ли мысленно нарисовать ее образ языком изобразительного искусства? С первого появления актрисы на сцене зримо отмечается своеобразная скульптурная постановка позы, внутреннее ощущение монументальности и контрастно плавное передвижение по сцене. Характерная графическая очерченность отдана жестам – экономным, обусловленным содержательностью игры, но линия рук продолжает движение в пространство. Взгляд в этом пластическом рисунке еще более акцентирует энергетические импульсы. Эта завораживающая энергетика не может возникнуть из ниоткуда…

Актер до спектакля и после спектакля – время творческого рождения – что происходит с ним? Авторский стиль в искусстве определяется способом мышления, резонансом общения с этим громадным окружающим миром, в котором нужно найти свою точку отсчета. Общение с творческими людьми невольно всегда переходит к попытке открыть взаимосвязи, логику сцепления лабиринта вопросов о сути искусства. Стиль беседы Ирины Барской – это медленное, с паузами, с вопросительными интонациями повествование-размышление о жизни, с поиском глубины сущностного в человеческой душе. И вот постепенно приоткрывается занавес мастерской актера: она на сцене не играет, а проживает персонаж, проникает внутрь его характера, достигая философского обобщения.

Из монолога Ирины Барской: «Какой идеал актера? Невозможно определить. В памяти живет первая встреча с театральным педагогом в Красноярском институте искусств Мамонтовым Альбертом Яковлевичем, необычным человеком, который воспринимался как идеал интеллигенции из далекого времени. Он попросил показать руки и сделал вывод: руки у актрисы должны быть красивыми, они – важный инструмент в нашей профессии. Он читал поэзию, учил чувствительности. Институт был своеобразным парниковым периодом идей.

В творчестве нет спокойного созерцания, расслабленности, все на высшем пределе самоотдачи – зацепиться, «прогрызть» роль на чувственном уровне, и на меня влияет эта другая жизнь. Она, конечно, мешает реальной жизни. Актер – это сцена. Суеты здесь быть не должно. Видимо, художники не видят берегов, но по-другому не могу: нравится состояние захватывания, уровень эмоциональной чувственности. Моя героиня, Васса Железнова, умирает. Как реагирует актерский организм физически? Здесь стрессовая реакция. К тому же у меня должна быть своя позиция – позиция человека, а как отзовется это в ролях – это уже нечто другое. Васса в моей трактовке получилась доброй. А как иначе? Я сама мать, и ей необходимо было выжить как матери с детьми. Выбор граней – человек или мать, но мать – это тоже человек. В роли есть дилемма драматической роли, та экспрессия, которая рождает энергетический импульс в зрительный зал.

Каждая роль – другая энергия, она та сила, которой желательно овладеть. Спектакль должен быть интересен проблемой, драматургической коллизией. Незаконченность спектакля желательна, потому что нельзя по-человечески решить однозначно: хотя я внутри пессимист, но мне всегда хочется надежды, и зритель должен уходить с надеждой…

Актриса – сложная профессия: поскольку я женщина, время посвящается семье, детям. Много проблем, которые надо решать, но при этом во мне одновременно живут мысли о моих героях, какие-то соединяющиеся каналы чувств…
Шекспир, Шиллер, Лопе де Вега, Ибсен, Чехов, Леонид Андреев, Войнович – бесценный опыт соприкосновения с поэтикой человеческой жизни. Реалии и декорации меняются, но внутри человека ничего не меняется – из поколения в поколение человек с огнем ищет истины.
Театр – это волшебная сила преображения слова в зрелищное действо. Я воспитанник классического драматического театра, для меня звучание слов – музыкальная гармоника характера. Нужно учиться говорить, потому что слово в театре – это особая красота, его эмоциональные регистры бесконечны. Сегодня энергии мира отражают клиповое сознание, а слово в театре создает ситуацию вневременности, когда озвучивается движение души, и его энергия соединяет сцену и зал… Владеть энергией образа, искать созвучную энергию в себе, чувствовать зрителя – это творческое поглощение не оставляет тебя и порой вызывает раздвоенное ощущение между желаемым, более идеальным существующим в «чем-то где-то» и обстоятельствами. Я не могу осознать другой роли в жизни…»

Творческая биография актера выстраивается драматургией внутреннего эмоционального мира, и она прекрасна богатейшей гаммой чувств человечества. Слова не могут объяснить красоту актерского образа. Он тоже произведение искусства, которое каждый раз открывается по-другому, и зрители идут в театр на встречу с проникновенным лицедейством. Монументальность стиля Ирины Барской отточена энергетическими накоплениями анализа – размышления. Ее переживание на сцене полно волевой силы, оно светло и мощно энергией безоглядной целеустремленности играть великую мистерию, отражающую движение человечества через муки, страдание и борьбу к свету и радости, к звездам души. Голос актрисы вибрирует этими тональными замесами, его интонационная палитра не декоративно яркая, а создана сложным взаимодействием звуко-цветовых нюансов, – в нем музыкальность глубины внутренней лирики классического русского искусства.

Занавес закрыт, аплодисменты затихли, актер наедине с зеркалом в гримерной – спектакль в прошлом?! Нет, он остается душевным отзвуком, долгим впечатлением в жизни зрителей и еще одной глубоко прочувствованной эмоционально человеческой жизнью в актере.

P. S. Часто можно увидеть трогательную картину: Ирина обнимает за плечи свою маму – Галину Ивановну. Сильное ощущение внутреннего единения дочери и матери – двух актрис.

Ирина живет тем же творческим горением отца и матери, она нашла свой авторский путь в судьбе актерской жизни. Сыграв самые разные роли – драматические, трагикомические, комедийные, она осталась верна сути женщины – романтичности и тайне.

Сегодня в жизни Ирины Барской, заслуженной артистки России, новая страница: она осваивает профессию режиссера.

Ольга ПРИВАЛОВА,
искусствовед, член Союза художников России
Комсомольск-на-Амуре