Немецкая академия менеджмента Нижней Саксонии. Музейный проект. Берлин, 2005
Музей, как явление социальное, исторически ориентированное, в полной мере соответствует пространству и времени, в котором пребывает. И более того, музей является рефлексией и знаком эпохи, которая его порождает. Эвклидова геометрия обусловила развитие рациональной эпохи мышления. Математика считалась структурой объективной реальности. Куб Декарта является своеобразным итогом структурирования пространства и началом открытия законов проекции и линейной перспективы.
Иллюзия трехмерного пространства в двумерном измерении плоскости картины подобна откровению. Все дальнейшие попытки разрушения плоскости оказывались тщетными или отсекались от высокого искусства как не соответствующие реальности. Строго декларируемое движение погружения «вовнутрь» вносило также и тенденцию мужской прерогативы, патриархальной иерархии общественной установки.
Время двигалось линеарно и необратимо. Описание трехмерного пространства могло быть только в одной определенной категории Времени — или прошлого, или настоящего, или будущего. Пространство содержало знаки, абсолютно соответствующие своему значению и объекту, поэтому процесс познания не был развернут к бесконечности. Факт возникновения музея на закате нового времени принадлежит еще к эвклидову пространству истории.
Структурная установка Декарта сыграла и здесь свою роль. Первоначально музей создает историко-хронологический концепт эпохи Просвещения, детище индустриального общества, хранит, систематизирует источники знания и подкрепляет систему образования. Экспозиция призвана показать линию развития исторического прогресса, легитимировать деяния и поступки людей, выявить итоги. Знаки экспозиции — обязательно подлинные предметы, то есть соответствующие своему значению в прошлом.
Здание музея отвечало респектабельности и универсальности предъявленной идеи, как правило, выбирали наиболее представительное городское сооружение, оплот стабильности и незыблемости. На смену рациональной эпохе движется новая эпоха — так называемого иррационального мышления, которая по аналогии с предыдущей может быть структурирована в математических терминах, хотя в это время математика и не является более наукой, так как теряет свой предмет — реальность, но приобретает новый статус (возможно, более почетный) искусственного языка, без которого не обходится ни наука (даже наука о человеке), ни искусство.
Визуально плоскость не разрушена, но изменяется структура пространства и времени. Сфера геометрии Лобачевского принципиально меняет движение, направление взгляда и положение индивида. Новая геометрия объясняет законы обратной перспективы Средневековья. А мы наконец действительно обретаем центр сферы и точку отсчета в бесконечность. Движение направлено от внутреннего ощущения к внешнему проявлению. И в этой связи импрессионисты были первыми, кто почувствовал внутреннюю точку, и последними, кто остановил движение в декартовой системе координат.
Экспрессионисты умножили эту энергию к воздействию на действительность, а авангард довершил разрушения привычных представлений о пространстве. «Квадрат» Малевича многократно интерпретировался с момента создания. В рамках нашей классификации мы можем предложить еще одну: черный квадрат на белом фоне — это живописная формула сферического пространства, где все точки равноудалены от центра, это формула так называемых центральных задач физики и математики, площадь черного равна площади белого пространства S1=S2.
Все произведения авангарда предваряли свою презентацию теоретическими осмыслениями и текстами еще и потому, что знаки эпохи перестают соответствовать своему значению, они интерпретируются через искусственные языки и интерпретируются в контексте разного времени. Сферическое раскрытие бесконечного множества, женское интуитивное бессознательное играет большую роль (может, и неслучайны завоевания феминизма), процесс познания становится бесконечным и расцветают такие науки как синтаксис, семантика, семиотика и психоанализ.
Геометрия Лобачевского искривляет линеарность пространства, параллельные прямые обязательно находят точку соединения, а время также становится сферичным и «неизбежно обращает вспять всякую траекторию» (Ж. Бодрияр). Музеи почувствовали новую ситуацию достаточно поздно, но уже с 1970-х годов в Европе (а в России — только последнее десятилетие!) появляются новые концепты экспозиций: рекреационная — как пространство отдыха и развлечений, где музей проводит, и небезуспешно, политику внедрения на рынок услуг.
Правда, здесь есть только одна перспектива: музей полностью поглощается индустрией развлечений и живет по этим законам. Но существуют и другие стратегии. Как только пространство получает возможность бесконечного раскрытия, так музей осознает свое ментальное отличие от предыдущей эпохи. Открытость. Музей подстерегает нас повсюду. Знаки, артефакты образуют новую ценность через интерпретацию и новую духовную сущность.
Продолжая опираться на развитие математики, следующим возможным шагом структурирования пространства станет матрица. Философия постмодернизма уже проникнута этим многообразием и мозаичностью культуры. Но что такое «мнимое» число i в ячейках матричного построения? Может быть, это пространство трансперсональной памяти человечества? Математики и каждый школьник знают, как превратить число i в реальность: нужно применить операцию «возведения в квадрат» — i в квадрате равно 1.
Музей может на основе своих коллекций и с помощью новых медиа- и психотехник разработать методики погружения в эмоциональные, духовные и архетипические переживания каждого. Музей развивается как геология архетипов человечества бесконечно.
Ирина РЕХОВСКИХ, Ярославль
Светлана СОЛОВЬЕВА, Хабаровск
Ксения АЛЕКСАНДРОВА, Санкт-Петербург
Андрей ВОРОБЬЕВ, Москва
Елена ЗАЙЦЕВА, Санкт-Петербург
