Словесница Искусств

Генеалогия, собирая по крупицам и отслеживая отдельные судьбы, складывает их воедино. И потому история не воспринимается как сухой и безжизненный предмет. Она на самом деле наполнена дыханием времени, пульсом тех людей, кто жил и десятилетия, и столетия назад. И чем ближе эта история конкретно к каждому из нас, тем ярче картины прошлого.

Российская ассоциация генеалогии расположена в Перми. Сюда, в головной центр, стекается информация со всех регионов страны. На Дальнем Востоке до недавнего времени генеалогического центра не было. Однако несколько лет назад во Владивостоке при краеведческом музее им. В. К. Арсеньева создано общество «Родовед». Оно объединило исследователей-энтузиастов, многие из которых всю свою жизнь посвятили изучению Дальнего Востока с точки зрения генеалогии. Самый яркий из них — Владимир Павлович Хохлов, живущий в поселке Кавалерово Приморского края. Это имя знакомо, пожалуй, всем краеведам нашего региона. Или Борис Дьяченко — автор книг и многочисленных публикаций по истории Владивостока, а также о знаменитых родах Янковских, Бринер.

В общество «Родовед» входит и хабаровский краевед Анатолий Михайлович Жуков. Он из тех энтузиастов-одиночек, кто, не жалея времени и сил, пишет свою «книгу памяти» о Хабаровском крае. В ней забытые или вовсе неизвестные имена, краеведческие исследования, которые Жуков порой ведет на протяжении многих лет, возвращаясь снова и снова к заданной теме, пополняя ее новыми открытиями. В госархив Хабаровского края нередко приходят запросы по генеалогии. И если это касается дореволюционного Хабаровска, как правило, их переадресовывают Анатолию Михайловичу Жукову. Потому что в его личной картотеке десятки тысяч биографий.

— Цель моей жизни, мой конек — генеалогия хабаровских жителей, — рассказывает Анатолий Михайлович. — Вот совсем недавно на меня вышли дворяне Волковинские. Когда-то они были известными в Хабаровске домовладельцами, и до сих пор сохранилось несколько их домов: кинотеатр «Совкино», геологоуправление по улице Льва Толстого, баклаборатоия по улице Запарина.

А вот сейчас я вышел на одного из первых гражданских жителей Хабаровска — Немазанникова. Его родственники до сих пор живут в нашем городе, но до недавнего времени они и не подозревали, чьими потомками являются.

— А какой период в истории Хабаровска Вам наиболее интересен?

— Пожалуй, начало 10-х годов XX века — жизнь перед Великой войной, как называли прежде Первую мировую. Хабаровск к этому времени уже был развит и в экономическом, и в культурном отношении. Появилось множество средств массовой информации, велось интенсивное строительство, возводились каменные здания. Именно в эти годы формировались всевозможные общества изучения Амурского края, театральные, военно-экономические и т. д., и часть моей картотеки посвящена этому срезу истории.

— Анатолий Михайлович, Вы всю жизнь занимаетесь генеалогией, открыли для нас множество интересных судеб, имен. И уж наверняка свое родословное древо знаете «от» и «до».

— Свою родословную я знал еще в детстве, расспрашивал маму и бабушку. Женская линия моей семьи идет из западной Белоруссии — Виленская губерния. В 20-е годы она отойдет к Польше. Мужская линия — это военнослужащие из Забайкалья (район Нерчинска). Сюда они были призваны из Пензенской губернии, здесь же их перевели в казачье сословие. Продвигаясь по службе, мои предки по мужской линии попали в Приамурье: сначала в Забайкальское казачье войско, потом в Амурское и Уссурийское. Осели они в станице Киселевской (район нынешнего Комсомольска-на-Амуре) и до революции жили там. Потом, когда корни разделились и рассыпались по всему Амуру, часть родственников переехала в Николаевск-на-Амуре, где я и родился. Наша фамилия Жуковы — по фамилии деда. Большинство моих дедов воевали на стороне белогвардейцев. Один только Михаил в годы Гражданской войны был в Красной армии.

— Увлечение историей, ставшее, по сути, смыслом жизни, это особый дар. Был ли среди Ваших предков кто-то, от кого этот дар, быть может, и перешел к Вам?

— Да, это Дмитрий Иванович Жуков — брат моего родного деда. Он был известным хирургом, заведовал больницей в деревне Прямухино под Торжком Калининской области. В годы юные я с ним переписывался. В своих письмах он буквально засыпал меня вопросами: как живется на Дальнем Востоке, какие здесь люди? Дмитрий Иванович многое рассказывал о моей родословной. Это от него я узнал о своих двоюродных дедах, об их участии в Великой Отечественной войне.

Конечно же, я знаю и биографии, и характеры многих своих родственников. Недавно вышел в свет четвертый том маркеролога, который издается ФСБ Хабаровского края. Там есть имя моей родной бабушки — Екатерины Григорьевны Жуковой. По сути она меня и воспитывала, приучила к литературе, истории. Много рассказывала о казачьем поселении в Хабаровском крае. А еще я помню раннее детство, когда мы с матерью приезжали в Хабаровск и спускались в «овраг смерти». Тогда памятник партизанам еще строился. По левому склону за штакетником были могилы, и мама приносила туда цветы — в память о погибшем деде Михаиле.

— В нашей истории много печального и горького. Занимаясь генеалогией, Вы неизбежно сталкиваетесь с разрушенными судьбами. Сострадаете ли Вы героям своих исследований или же поднимаетесь над эмоциями?

— Конечно, человеческое горе отбросить нелегко, тем более что последствия коммунистической идеи отразились и на моей семье. И все же генеалогия такое увлекательное дело, которое постепенно становится образом жизни. Я получаю письма из Южной Америки от потомков баронов Корф, потомков Дзюль — друзей Арсеньева. Мне присылают уникальные фотографии, документы или их копии. К примеру, одна женщина подарила мне подлинники официальных бумаг об окончании харбинских учебных заведений.

— За эти годы Вами собран солидный архив, а как планируете распорядиться им в дальнейшем?

— Два года назад я написал завещание о том, что в случае моей смерти все собранные мной материалы должны быть переданы в Государственный архив Хабаровского края. Выбор этот не случаен. Архив— место доступное. Пожалуйста, приходите, заказывайте материалы, изучайте!

— Анатолий Михайлович, а как бы Вы описали родословное древо Хабаровска, используя обобщенные образы?

— Я бы сказал, что по окраске оно одновременно и яркое, и нейтральное. Хабаровцы мало занимались политикой, даже побаивались ее. Больше надеялись на себя, на свое подворье. Ведь первыми людьми Хабаровска были не переселенцы, а уходящие в отставку солдаты линейных батальонов. Они оставались здесь, обзаводились семьями, получали возможность строить дома, жить отдельно. Благо, леса тогда было много. Во второй половине 80-х годов девятнадцатого столетия пошла волна переселенцев. К нам ехали со всей России, и древо Хабаровска приобрело яркую окраску. А вообще на сегодняшний день осталось не менее 500 потомков семей дореволюционного Хабаровска. И цель моей работы заключается в том, чтобы современные хабаровцы побольше узнали о своей истории.

Елена ГЛЕБОВА