Словесница Искусств

История одной фамилии, одного рода — не просто родословная нескольких людей, объединенных кровным родством и общим прошлым, это всегда история народа. Работа над статьей «История ульчского рода Уды» началась с простого вопроса: «Кто же были мои бабушка и дедушка?». Мама часто говорила, что они были людьми интересными и что у нас очень много родственников. Но ответить на многие вопросы можно, лишь занявшись этим всерьез, погрузившись в этнографические источники и пообщавшись с близкими, которые сохранили последние «капли» нашей крови...

Эта небольшая исследовательская работа посвящена моему деду Уды Айкину, который жил в селе Кольчём Ульчского района, близ древнейшего озера Удыль, а также всему ульчскому народу. Возможно, она поможет кому-то еще восстановить прошлое своего рода, так как в ней переплетается множество судеб.

Состав ульчей, как и состав других народностей Приамурья, чрезвычайно пестр. О происхождении ульчей правомерно суждение Л. Я. Штернберга, которое он высказывал в адрес нанайцев: «Это конгломерат родов различного происхождения». По мнению А. В. Смоляк, в составе ульчей весьма существенен нанайский компонент, но в сложении этого этноса большую роль сыграли и нивхи, эвенки, орочи, негидальцы, айны. Однако основой, несомненно, стали аборигены, жившие на Нижнем Амуре до прихода всех вышеперечисленных народов. Примером такого сложного происхождения может служить ульчский род Уды.

На многокомпонентность рода указывают два этнонима — Уды и Пильдунча. Род Уды-Пильдунча проживал в Джолмаки, Джолоко, Кеньжа, Кольчём, Сучу, Халан. По сведениям А. В. Смоляк, он состоял из трех групп. Одна из них удэгейского происхождения, вторая — негидальского (выходцы с рекиАмгунь, длительное время жившая по притоку реки Пильду-Битки) и третья — род Удан, издавна живший на Удыле. А. М. Золотарев же напрямую относит роды Зятала, Пилдунча, Уды к родам удэгейского происхождения. (Имеются в виду роды Дятала, Пильдунча, Уды.)

Сегодня значительные сведения о происхождении этого рода хранит старейшая жительница села Кольчём — Аксинья Акимовна Ван, 1929 г. р. (в девичестве Уды). Опираясь на ее рассказ, можно сделать предположение, что ее дед был основоположником удэгейской ветви рода Уды.

А. А. Ван сообщила, что ее дед спустился по реке Пильда на озеро Удыль вместе с нанайским родом Онинка. Это сообщение первоначально вызвало удивление, так как фамилия Онинка не распространена на этой территории. Но в настоящее время потомки ульчского рода Дятала говорят, что их предком был Онинка — старик с сыновьями, приехавшие откуда-то с верховьев Амура. Нанайцы Онинка, живущие в современном Нанайском районе, в прошлом жители реки Анюй, помнят о переселении части их рода по течению — на озеро Удир (Удыль). Вопрос о смене названия рода Онинка на род Дятала раскрывает А. В. Смоляк. Она, опираясь на сведения своих информантов, связывает этноним Дятала с термином «дятала», означающим один из видов тальника, в изобилии росший в той местности, где обосновались и долго жили переселенцы Онинка. Таким образом, этноним произошел от названия места, которое можно перевести как «Тальниковое». Вообще многие названия подразделений ульчских родов имеют «территориальный характер» (от названий местности).

Для того, чтобы делать предположения о происхождении рода Уды, опираясь на утверждение А. А. Ван о совместном приходе ее предков с Онинка на Удыль, следует обратиться к происхождению рода Онинка. По одним версиям их далекие предки вышли со Среднего Амура (как говорят потомки рода Онинка, из района Благовещенска), спустились до устья Уссури, затем расселились по Хору и Самарге, жили по притокам этих рек. В результате ссоры часть Онинка переселилась на реку Анюй (бывшая Они), потом вышла на Амур, где члены этого рода постепенно стали нанайцами, слившись с жителями Амура по культуре и языку, вследствие ассимиляции. Часть Онинка ушла с Анюя вниз по Амуру к озеру Удыль.

По другим преданиям, Онинка жили раньше по реке Коппи (Хабаровский край), впадающей в Татарский пролив — традиционный район проживания удэгейцев и орочей. Они поднялись вверх по реке, а затем перешли на Анюй. Возможно, в то время, до их обоснования на реке Анюй, они имели другое наименование рода, так как название Онинка происходит от топонима «Они» (так раньше назывался Анюй, в переводе с нанайского «горная река»). Возникает вопрос об этнической принадлежности Онинка, живших в прошлом на Анюе. Некоторые Онинка считают, что их предками были удэгейцы. Онинка Нанайского района очень близкими себе считали удэгейцев рода Кялундзига, не вступали с ними в брачные отношения.

Возможно, и часть ульчского рода Уды была связана с удэгейцами близкими родственными отношениями. У Дятала (в прошлом Онинка), с которыми Уды роднились и имели экзогамные отношения, и части Уды, живших в селе Кольчём, очень сходны предания о происхождении: те и другие говорят о первоначальном проживании на реках Хунгари и Анюй, но первые считают, что их предками были нанайцы, а вторые — что удэгейцы. А. А. Ван хорошо помнит семейное предание, что ее дед из рода Уды имел двух братьев, один из которых был Онинка, оставшийся жить в Нанайском районе, а сам же он с другим братом продолжил свой путь до реки Пильда, впадающей в озеро Удыль. Придя на эту реку, они стали называться Пильдунча, что означает «люди, живущие на реке Пильда» (в ульчском языке прибавление к названию местности «нча» означает принадлежность ей). Но удэгейское самоназвание «удэ» у них сохранилось и стало родовым этнонимом (близко к Удан — родовому названию местных обитателей побережья озера Удыль). По данным А. А. Ван, в конце ХIХ века здесь они организовали золотой прииск. «Затем на это место пришли корейцы и китайцы, прослышав о богатом месторождении, где золото лежало прямо под ногами». Между ними возникла вражда, о которой сохранились устные предания: «Они воевали между собой, убивали друг друга, чтобы только остаться в этом месте». Позднее русские золотопромышленники организовали здесь прииск «Агние-Афанасьевский», из-за чего братьям пришлось спуститься вниз по течению, где они вышли на озеро Удыль. Факт совместного с Дятала прихода рода Уды на озеро Удыль подтверждает и А. В. Смоляк: «Ульчские роды Дятала и Уды, пришедшие с рек Хунгари и Анюй, избрали местом жительства озеро Удыль. Со своими сородичами они совсем не общались (расстояние не менее 300 км), но вступили в тесные контакты, все более сближались с жившими на месте нового расселения негидальцами, ульчами. В настоящее время отличий в их культуре от ульчской уже почти нет». По словам Аксиньи Акимовны, еще обитая на реке Пильда, они занимались сельским хозяйством: держали лошадей, коров, овец, возделывали поля, сеяли овес, пшеницу, просо. Придя на озеро, братья заняли острова недалеко от селения Кольчём, один из них называется сегодня «Рогачевский», где они также занимались животноводством и земледелием. Девушки из рода Уды считались богатыми невестами, потому что в состав их приданого обязательно входили лошадь и корова. «Местные жители из села Кольчём часто по ночам совершали набеги на их поля. Но семья обрабатывала земли и держала стада животных намного больше, чем это нужно было для того, чтобы прокормить себя. Поэтому всегда было много излишков зерна, молока, которые они раздавали местным жителям». Такое хорошее знание животноводства и земледелия на данной территории и в этот период времени очень удивляет, так как по всему видно, что, придя на новое место обитания, эти люди взялись за это занятие со знанием дела. Видимо, навыками сельского хозяйства они овладели намного раньше. Возникает вопрос, откуда. Исторический источник указывает, что в то время почти все народы Амура были незнакомы с этим видом деятельности. Лишь в 1890–1895 годах русская администрация предприняла попытки внедрить земледелие среди ульчей, но эта новая отрасль хозяйства прививалась с большим трудом. Обрабатывать землю ульчи первоначально отказывались не только из-за непривычки к этому занятию, но и в результате традиционных религиозных воззрений. Удэгейцы в 90-е годы ХIХ столетия были знакомы с сельским хозяйством. По реке Бикин при каждом удэгейском селении было разработано от 1 до 2,5 десятины земли, на которой выращивали картофель, кукурузу, лук, тыкву, капусту, огурцы и другие культуры. Некоторые бикинские и иманские удэгейцы держали мелкий рогатый скот, свиней и кур. Но такую деятельность, скорее всего, можно назвать огородничеством, которое в отличие от земледелия не предполагает выращивания зерновых культур. Единственным народом, знавшим земледелие до того периода времени в верховьях Амура, были дауры. В результате походов ХVII века русские в своих донесениях все время подчеркивают: «...а хлеба у них родится много». Даурами культивировались овес, ячмень, просо, гречиха, горох, конопля, огурцы, мак, бобы, чеснок, яблоки, груши, орехи. У них было довольно значительное количество скота и лошадей. Таким образом, можно предположить, что предки рода Уды либо в прошлом имели тесное общение с этим народом, либо сами вышли из него.

Поликарп Уды (по-ульчски Кистан Уды), один из братьев, уже живя на Удыле, женился на девушке из местного рода Ходжер. В этом браке родились дочери и два сына — Семен и Аким ( по-ульчски Айкин) Уды — отец Аксиньи Акимовны Ван. Во время коллективизации Аким Поликарпович Уды все семейные угодья передал в колхоз и сам стал председателем колхоза. В 1937 году Поликарпа Уды и его сына Акима репрессировали, обвинив в шпионаже в пользу Японии. Отца расстреляли в Николаевске-на-Амуре, а Аким сидел в тюрьме в Комсомольске-на-Амуре до 1945 года.

Все это время семья хранила свой родовой знак в виде тщательно отшлифованного круга с круглым отверстием в центре из светло-желтого непрозрачного камня. Наружный диаметр (около 10 см) окаймляли повторяющиеся фронтальные изображения китов (одинаковые), остальное пространство декорировано маленькими кружками и точками. А. А. Ван помнит историю об этом знаке: «У одного из братьев долго не было детей — рождавшиеся дети все умирали. И тогда, чтобы уберечь нового ребенка от смерти, ему на грудь подвешивали этот каменный круг». Знак передавался по наследству от отца к сыну. Но получилось так, что последней хранительницей его была Аксинья Акимовна как старшая дочь Акима Поликарповича Уды, так как сыновья в то время еще не определились в жизни. А. А. Ван берегла родовой знак до смерти отца, который умер в 1986 году. Во время похорон она положила этот знак в гроб отца, никому не сказав об этом. А. П. Уды был похоронен в селе Булава Ульчского района.

То, что на знаке основным элементом является круговой орнамент из изображений кита, дает возможность предполагать, что корни рода Уды уходят к народу, обитавшему на морском побережье, который видел это морское животное и, возможно, охотился на него, а может быть, считал его первопредком.

А. А. Ван вспоминает, что ни дед, ни отец не верили местным шаманам, хотя отца часто просили вырезать сэвэнов. Он ругался, но не мог отказать людям в просьбе, так как был хорошим мастером. Последний медвежий праздник в Кольчёме проводился, когда Аксинья Акимовна была совсем маленькой, примерно в 1940-х годах. Медведь был выращен ее отцом, но когда подошло время празднования, он отказался его проводить сам и отдал медведя односельчанам, которые организовали обряд в честь его дочери. По всему поведению Акима Поликарповича Уды можно судить, что он не знал этого обряда и не верил в него. А когда в 1930-х годах семью репрессировали, то во время обыска на дне одного из сундуков нашли детскую библию с красочными картинками. Библия могла оказаться в семье либо в результате крещения, либо после общения с русскими миссионерами. В 1860-х годах на Нижнем Амуре началась деятельность русской православной миссии, и уже вскоре были крещены многие нивхи, ульчи и нанайцы. В 1890-х годах в районе расселения ульчей при Мариинском, Софийском и Больше-Михайловском станах были открыты одноклассные церковноприходские школы для детей коренного населения. В 1913–1917 годах функционировали одноклассные школы в ульчских селениях Удан и Пули. Отец и дед, по воспоминаниям А. А. Ван, с желанием откликнулись на все эти мероприятия русских, но факт их крещения неизвестен.

Если придерживаться версии, что предками рода Уды были люди, обитавшие на морском побережье, беря во внимание родовой знак с изображением кита, то, возможно, это и есть та ветвь, имеющая удэгейские корни, от которой произошла одна из трех частей ульчского рода Уды. Удэгейцы, проживавшие на реке Коппи, имели свободный выход к морю, так как эта река впадает в Татарский пролив.

Что же касается второй ветви рода Уды — негидальского происхождения, то имеется интересная информация от второй дочери Акима Поликарповича Уды — Мираиды Акимовны Шафрановой (в девичестве Уды), 1948 г. р. Она сообщила, что в конце 1970-х годов отец упоминал об их родстве с родом Дигор. А. В. Смоляк пишет, что нанайский род Дигор — выходцы с реки Амгунь. «Старики (видимо, из рода Дигор) называют старинные селения Сирухэ и Хольдами в верховьях Горина, в которых первоначально жили их предки. Затем они спустились к устью этой реки, в село Бичи, стали выселяться в амурские селения». В конце ХIХ века небольшая группа Дигэр встречается в ульчско-нанайских селениях по Амуру, их потомки обитают здесь до сих пор. В 1958 году старик Ф. Г. Дигэр из села Карги рассказывал, что его сородичи жили в прошлом также на озерах Удыль и Кизи. Возможно, он говорил о роде Уды. Видимо, Уды могли породниться с Дигор, если они по реке Анюй дошли до ее устья, переправились на другую сторону Амура и вышли к истоку реки Горин.

И третья часть рода Уды — это древний местный род Удан. Пришедший с верховьев Амура род Уды, по-видимому, встретился с этим родом и объединился с ним. Лишь часть Удан, ушедшая в свое время на реку Амгунь, сохранила самостоятельность и свое название. Они считают ульчей Уды сородичами: в 1923 году старики из рода Удан сообщили В. И. Цинциус, что их сородичи живут на озере Удыль. Можно предположить, что они имели в виду ульчей Уды.

В заключение важно отметить, что все явления и процессы, обозначенные в статье, были характерны не только для конкретного рода. Аналогичные явления происходили и с другими ульчскими родами, лишь отличались народы и немного периоды времени. На это повлияло множество факторов: здесь много веков пролегал путь для различных народов, как идущих со стороны моря через Татарский пролив, озеро Кизи, так и для тех, кто шел с верховьев Амура по горным рекам, впадавшим в озера. Но для того периода, который описывается здесь, немаловажной причиной передвижения народов является интенсивное заселение Дальнего Востока русскими. Наиболее полную характеристику этому явлению дает А. В. Смоляк: «Подобные перемещения на Нижнем Амуре — явление очень древнее, однако особенно интенсивно оно происходило с переселением на Амур русских. Все это нарушало традиционные контакты и способствовало возникновению новых этнических связей. Некоторое влияние на эти процессы оказало создание русских ярмарок. Различные по происхождению этнические группы, издавна находившиеся в дружественных или родственных связях, сплачивались, однако эта близость была не столь тесной, чтобы у каждой народности Нижнего Амура до революции возникло сознание своего этнического единства и завершилось формирование единой культурной общности. Отсутствие общего самосознания объяснялось множеством локальных культурных и языковых особенностей: их чрезвычайная разбросанность на огромной территории, наличие многих диалектов, говоров, особенностей в культуре — все эти факторы повсеместно препятствовали появлению общего национального самосознания».

Елена У,
сотрудник Ассоциации коренных малочисленных народов Севера Хабаровского края

У Елена Анатольевна родилась в селе Булава Ульчского района Хабаровского края. Окончила художественно-графический факультет ХГПУ. После окончания руководила художественной студией «Волшебные кисточки» при центре детского творчества Хабаровского района.

Со временем основой профессиональной деятельности становятся проблемы культурного наследия коренных малочисленных народов Севера, а также социально-экономические вопросы их жизни. С 2004 года Елена У старший научный сотрудник отдела этнографии Хабаровского краевого краеведческого музея им. Н. И. Гродекова, а с 2006-го — сотрудник Ассоциации коренных малочисленных народов Севера Хабаровского края.