«Я поднимаюсь вверх, чтобы тоже спуститься по склону...»

Михаил РыдванскийСвою первую персональную выставку приморский художник Михаил Рыдванский назвал «Прикосновение». Объяснений этому названию возникает множество, достаточно увидеть работы Михаила. Тончайший лиризм его пейзажей удивителен: тут и мягкие очертания туманов, и холод предутренних скал, трепетный взмах птичьего крыла, и живое тепло женского тела — все то многообразие мира, к которому прикасаются душа, взор, рука...

Неискушенному зрителю, увидевшему бархатистую, чуть искрящуюся поверхность полотен, и в голову не придет, что выполнены эти работы пастелью по наждаку. Да-да, по тому самому абразиву, способному сравнять и отшлифовать шероховатости любой поверхности. Работы Михаила ставят в тупик даже специалистов. По сути, он изобрел новую технику рисунка. По наждаку рисуют многие, но у Рыдванского есть свои секреты. Впрочем, не это главное.

Коренной житель Приморья, потомок старообрядцев из Тернея, Михаил Рыдванский после окончания Владивостокского художественного училища уехал жить и работать в поселок Лазо. Красоты дикой природы Лазовского заповедника стали источником его вдохновения. Михаил забирался в самые глухие его уголки и рисовал, рисовал... Тысячи этюдов со временем становились картинами. Вот только судьба этих картин была бесперспективна. Несколько работ Михаила украсили фойе музея Лазовского заповедника, другие дарились друзьям и знакомым. И если бы не случай, то вряд ли бы они стали достоянием широкой аудитории зрителей и ценителей.

Знаток современного искусства Сергей Самодумский, организатор выставки работ китайского акварелиста Тянь Юэ, предложил художнику из Поднебесной путешествие по Приморскому краю. Посещая музей Лазовского заповедника, Тянь Юэ обратил внимание на картины Михаила Рыдванского. По достоинству оценил их и Сергей Самодумский. Встреча трех творческих личностей для всех стала знаковой. Именно тогда и родилась идея устроить во Владивостоке персональную выставку работ Рыдванского.

Особенно пронзительны осенние пейзажи художника. Искрящийся фон наждачной бумаги делает живой прохладу воды, утреннюю росу на траве, засыпанной опавшей листвой. Опустевший дом на пустыре, открытый всем ветрам под дождливым осенним небом, наводит на грустные мысли. Полевые цветы и бабочки, напротив, искрятся теплом и покоем.

Люди редко становятся объектом творчества художника. В юности он предпочитал рисовать паруса и корабли. Что было естественно для молодого человека, рожденного у моря. Позднее центром его творческой вселенной стала природа Приморья.

— Человек перестал быть гармоничным, — считает Михаил. — Это меня удручает. В природе больше совершенства. А мои пейзажи отражают состояние души.

Свою гармонию художник обрел в независимости от условностей бренного мира. Он рисует, когда на него находит вдохновение, рубит дрова и носит воду, когда возникает потребность обогреть дом, приготовить еду. Впрочем, в быту Михаил неприхотлив. Более того, убежден, что деньги и благополучие губят творческую личность. Видно, не напрасно кто-то из великих сказал: «Художник должен быть голодным...»

Соприкасаясь с творчеством этого человека, погружаешься в мир эмоций, далеких от разгадывания живописных технологий. К тому же строки японских поэтов, сопровождающие практически каждую картину, усиливают философское восприятие мира, открытого удивительным художником.

Иногда рисунки Михаила Рыдванского превращаются в скульптуру. Былинные витязи и богатыри, крепкие русские мужички, вырезанные из дерева, открывают новую грань таланта художника, берущую начало среди величия и красоты Лазовского заповедника.

Татьяна БАТОВА (Владивосток)