Смысл и содержание иконы

Слово иконописца монахини Иулиании (Соколовой)

...Искусство Церкви, и в частности изобразительное искусство (а оно занимает значительное место в храме), получило особое направление, совсем особое содержание, а содержание обусловило и совсем иные формы, то есть внешность его. Уже этой необычностью своих форм Церковь служит спасению человека, напоминая, что есть иной мир и что наша настоящая жизнь лишь малая ступенька к ожидающей нас будущей жизни. Всеми своими установлениями Церковь еще здесь приоткрывает таинственную завесу вечности и ведет к благодатному общению с Богом, Который есть жизнь и дыхание, пища и питие блаженной вечности. Но начало иной жизни должно быть положено здесь, на земле. Одним из таких установлений Церкви является церковное изобразительное искусство.

Образ и подобие Божие в человеке

... Образ Божий в человеке заключается в его разумности, свободе и бессмертии.

...Образ Божий — неотъемлемая принадлежность каждого человека (каждение священнослужителей в храмах предстоящим есть каждение образу Божию).

... Под подобием разумеется способность, возможность, потенциал идти к Богоуподоблению, что совершается по свободному произволению каждого через принуждению себя к добру.

...Совесть (со-весть, со-ведать). Самое слово говорит о том, что это есть некто, соприсутствующий человеку и вместе с ним знающий все, что он делает, до последних мелочей. Это есть голос Божий в человеке, указывающий ему, что хорошо и плохо. Указав, совесть требует исполнения указанного и за исполнение награждает успокоением, за неисполнение наказывает угрызением и лишением покоя и даже неотступным преследованием. Это — законодатель и блюститель закона, неподкупный Судия, обмануть и обойти которого невозможно.

Церковь — тело Христово

Приступая к изучению иконописания, технике написания иконы, необходимо уяснить себе, что это искусство не имеет самостоятельной жизни, как всякое другое (портрет, пейзаж и проч.), оно является частью жизни Церкви.

Зрение духовное

...изобразительное искусство основывается на зрении. Если обычному художнику, чтобы что-то изображать, необходимо прежде научиться видеть, то касающемуся искусства церковного, возвышенно-духовного, необходимо прозреть в этой области. А чтобы прозреть, надо в ней ожить, ощутить ее реальность, задышать ее воздухом (молитвой), почувствовать ее... бесстрастие, плениться красотой ее чистоты, радостью благоговейного предстояния перед Лицом Божиим.

...К такому духовному зрению приложимо наименование созерцания того, что открывается по воле Божией. Одним из откровений является древняя икона, одиноко стоящая в изобразительном искусстве всех времен и всех народов.

Икона — свидетельство Боговоплощения

Боговоплощение есть основной христианский догмат, по которому Второе Лицо Пресвятой Троицы, оставаясь совершенным Богом и в Своем Божестве неописуемым Словом Отчим, стал Человеком. Заимствовав у Божией Матери человеческую природу в ее полноте, не изменяя Своего Божества и не смешивая его с человечеством, Он явился Богом и Человеком в одно и то же время. Это — снисхождение, истощание Бога. Тот, Кто совершенно недостижим, «неприступен» для твари и ни в коей мере не изобразим, стал описуемым и изобразимым, приняв человеческую плоть.

Образ, икона Христова, есть выраженный в образе догмат о Боговоплощении.

Люди, окружавшие Его, видели в Нем только человека, часто и пророка. Божество же его было скрыто под величайшей простотой внешнего зрака раба. Даже любимые ученики лишь однажды, на Фаворе, узрели Христа в Его прославленном, обожженном человечестве. Церковь же Святая имеет очи, чтобы видеть, а также уши, чтобы слышать (Отк. 2,7), поэтому в Евангелии она слышит Божие слово, а также с непоколебимой верой смотрит на Христа как на Богочеловека.

Поэтому и в иконе она показывает Его не как обыкновенного человека, но как Богочеловека в Его славе, даже в моменты Его крайнего уничижения. Именно поэтому Православная Церковь никогда не изображает на своих иконах Христа как просто человека, страдающего телесно и душевно, как это делает религиозное искусство в картине. На иконах православных и Младенец Христос является как Богомладенец в присущем Ему могуществе и царственной славе.

Этого никак не могли понять иконоборцы. Они спрашивали: как можно изобразить два естества Христа? Православные же совсем не думали изобразить ни Божественную, ни человеческую природу Христа самое по себе, но изображали Его личность Богочеловека, соединившую в Себе два естества без смешения и разделения... Изобразимость Богочеловека основывается на изобразимости Его Матери.

Рождаясь от Отца неописуемого, Он не может иметь образа. «Какому равному образу, — говорит преподобный Феодор Студит, — могло быть уподоблено Божество, изображение которого совершенно запрещено Священным Писанием? Но с тех пор, как Христос родился от описуемой Матери, Он, естественно, имеет образ, соответствующий образу Его Матери, то есть описуемый. И если бы Он не мог быть изображаем при помощи искусства, это значило бы, что Он рожден только от Отца и не воплотился. И если мы иконы отвергаем, то и явление Христа отвергаем.

...Для познания Святой Троицы у нас один только ключ — мы знаем Отца через Сына: Видевый мя, виде Отца (Ин. 14,9; Ин. 12,45).

Следовательно, мы можем изображать только то, что нам открыто: воплотившееся Лицо Сына Божия — Иисуса Христа и Святого Духа. Святой дух изображается в том виде, в каком Он являлся: в виде голубя — при Богоявлении и в виде огненных языков — в день Пятидесятницы.

Присутствие же Бога Отца или вообще присутствие Божие изображается благословляющей рукой, выходящей из неба.

Смысл и содержание иконы

...Древняя икона — составная часть жизни церкви, основанной на земле Христом Спасителем. Христос же, Глава Церкви, сказал о себе: Царство Мое не от мира сего (Ин. 18, 36). И Церковь Христова не от мира сего; ее природа иная, нежели у земного мира... Все в Церкви приведено в соответствие с ее надмирной природой, и все согласованно служит ее конечной цели — спасению мира...

...в противоположность искусству светскому, древняя икона возникала не на воображении и фантазии художника, не на его личном восприятии и толковании сокровенной Божественной истины, а, с одной стороны, на богопросвещенном разуме святых отцов Церкви, с другой стороны, на самоотреченном послушании голосу Церкви святых иконописцев, которые через свое послушание также приобщались к духовному опыту Церкви, то есть духовному опыту всех предшествовавших поколений отцов, учителей и святых иконописцев, вплоть до святых Апостолов.

Непоколебимость Богооткровенной истины, составляющей содержание изобразительного искусства Церкви, требовала и соответствующей себе формы. И была постепенно (за первые пять — семь веков) выработана разумом Церкви особая форма, отличная от всякой другой формы, постоянная, единая, твердая — канон; форма, призванная выражать не случайность личного мировоззрения художника, а вовеки незыблемую Божественную истину.

Какова же эта форма?

Если картина с внешней стороны есть окно в мир вещественный, то икона по внешней форме есть тоже окно, но в мир духовный, невещественный, не имеющий ни времени, ни пространства в нашем понимании. Отсюда и плоскостность иконописного образа, нейтральный золотой фон и многое другое. Этот мир дается в иконе не в свете личного понимания мастера, а в свете общецерковного духовного понимания.

...Нам известно, как трудились святые иконописцы. Готовясь написать святую икону, древний, истинный иконописец готовил прежде всего себя самого через молитву и пост, через послушание своему духовному руководителю. Он готовился через самоотречение, для того чтобы в его святое церковное дело не вторглась его человеческая, себялюбивая, страстная природа и не исказила Божественную истину; чтобы самому приблизиться, насколько возможно, к миру, которого ему предстоит касаться кистью.

...Свято следуя церковному преданию и завещанию, благоговея перед высотой и глубиной священного образа, древний иконописец, забывая свои личные интересы, почитал себя счастливым, что труд его позволял ему как бы касаться ризы Христовой. И ни один из них не дерзнул подписать созданную им икону своим именем, ибо в ней он не почитал ничего своим, ни содержания, ни формы.

Картина и икона

...Признаком всякой жизни является, прежде всего, дыхание; все живое дышит. Есть дыхание и в области духовной. Святоотеческий опыт свидетельствует: «дыхание души есть молитва». Древние подвижники, встречаясь, спрашивали друг друга не «как поживаешь» или «как твое здоровье», а «как твоя молитва»?.. Живой не может не дышать, живой духовно не может не молиться...

...предстояние перед Богом, эту молитву, составляющую дыхание духовной жизни, выражает икона. Она есть сама молитва, выраженная в линиях и красках. Молитвенность — единый внутренний мир, неизменно хранимый иконой во все века.

О древней иконе:

1. В изображениях святых очертания почти плоские, почти силуэтные, лишены особенностей земной плоти, а всегда наполнены молитвенной отрешенностью, тишиной бесстрастия, величием простоты и смирения, сдержанностью в движениях.

2. Икона показывает и природу: землю в виде своеобразных, стилизованных горок, воду и растительность, все на плоскости, без пространственной глубины, и никогда икона не дает самостоятельного пейзажа без человека, как это бывает в картине.

3. Икона запечатлевает и события, но опять не в их земной обстановке, а в их сверхвременном значении и смысле. Она являет лик события...

...Все древние иконы были чудотворны. Начиналась икона молитвой, по правилам Церкви писалась молитвой, завершалась молитвой. Первый, кто ей молился, был сам иконописец...

...Картина есть окно в мир вещественный, пространственный, чувственный, и если она дает событие, то непременно в его исторической обстановке и последовательности, обязательно через призму личного, земного и часто страстного понимания ее автора.

Икона — окно в вечность, ее образ сверхчувствен, бесстрастен; она представляет события в их сверхвременном значении и смысле через призму церковного, соборного сознания...