- В море словесности
- Литературные встречи
- Устье большой реки
- Подвижники нужны как солнце
- Что читали хабаровчане в 1895 году*
- Авантюрный роман об Амурской Калифорнии
- Ликвидатор неграмотности, журналист и писатель
- Размышляя о причине веры
- Людмила Миланич: «Это время – мое»
- «Сумел оморочку на Пегаса обменять…»
- Книги глазами художника Виктора Антонова
- Человек, построивший город
- «Люди перестают мыслить, когда перестают читать»
- Край читающих детей
- Визуальное осмысление вечной книги
- Овидий. Философия любви в рисунках Игоря Грабовского
- «Эдип тиран» Александра Мещерякова
- Счастливый человек Николай Усенко
- Посвящается Великой Победе
- Сила печатного слова
- Единое пространство культуры
- Знаки и символы нашей истории
- Дом народного творчества
- ЕВТУШЕНКО Владимир Павлович
Алексей Леонтьевич Вальдю — талантливый представитель ульчского народа, ровесник и участник социальных преобразований на Амуре. Он рассказал миру об особенностях труда и быта, родовых и семейных взаимоотношениях, самобытном характере земляков. В Государственном архиве Хабаровского края хранится его личный архивный фонд. Алексей Леонтьевич Вальдю родился 5 апреля 1915 года в стойбище Монгол Больше-Михайловской волости Удского уезда на Нижнем Амуре (ныне Ульчский район). С ранних лет был приучен к труду, ведь средства к существованию его народа добывались охотой и рыбной ловлей. Отец не понимал, для чего отдавать ребенка в школу, открывшуюся в 1926 году в соседнем селе Ухта, несмотря на многочисленные просьбы мальчика об учении,.Только через год маленькому Алеше позволили пойти недолго поучиться. Много лет спустя в автобиографическом очерке «Откуда наступает рассвет» писатель вспоминал: «Мне было лет 10–11, брат на два года старше. Как положено нанинским мальчикам, я носил еще косу. Ее отрезала мне мать всего за два дня до моего отъезда на учебу в школу-интернат в селе Ухта. Это была почти первая школа, открытая для обучения детей коренных жителей Нижнего Амура: ульчей и нивхов». У Алеши и его сверстников была большая тяга к знаниям. С завистью они смотрели на грамотного по тогдашним меркам председателя Монгольского сельсовета Михаила Монокто, который учился в церковно-приходской школе села Мариинского и сам обучал односельчан. Первые детские впечатления о постижении грамоты Алексей Леонтьевич помнил всю жизнь: «И взрослые, и, мы, дети, писали, кто на бересте, кто на клочке газеты или какой-нибудь бумаги. А Михаил показывал, как писать ту или иную букву на куске старой доски обыкновенным углем... Пределом мечты мальчишек моего поколения тогда было научиться читать и писать так, как наш учитель Михаил Монокто...». Но в школе-интернате Ухты Алеша пробыл недолго, вскоре отец вернул его домой помогать семье. Трудно представить, как огорчило это Алексея, сколько доставило хлопот учителям, заметившим старательность и способности мальчика... «После окончания третьего класса Ухтинской школы-интерната отец не разрешил мне больше учиться, несмотря на мои просьбы и слезы. Оторвал меня на год от учебы. Узнав об этом, заведующая школой Вера Ивановна Савина специально приехала на гребной лодке к нам в село Монгол и побеседовала с моим отцом. О чем они говорили, я не знаю, но, видимо, она сумела настоять на своем... Радости моей не было границ. Благодаря своей учительнице я продолжил занятия». Алеша был принят сразу в пятый класс. «Осенью 1931 года, после окончания пятого класса Ухтинской школы-интерната, к тому времени преобразованной в семилетнюю школу колхозной молодежи (ШКМ), я поехал учиться в Хабаровск и поступил в Дальневосточный техникум народов Севера. Через год, однако, по чьему-то неразумному решению техникум был переведен в Николаевск-на-Амуре. Мол, надо северян приблизить ближе к Северу».
Алексей Леонтьевич активно участвовал во всех преобразованиях жизни ульчского народа, прилагая к этому немалые усилия. Жажда знаний и мечта о лучшей жизни коренных жителей Дальнего Востока придавала ему сил, уверенности в творческой работе. Желание рассказать о своем народе, его традициях и преданиях воплотилось в первой книге, написанной к сорока годам. По воспоминаниям и отзывам бывшего корреспондента газеты «Амурский маяк» Б. Н. Вана, 1950–1965 годы — это период напряженной работы писателя, расцвета и создания лучших произведений. Проза Вальдю была положительно принята в литературных кругах края и с успехом печаталась в Хабаровске, Ленинграде, Москве, Якутске, Владивостоке и за рубежом. Впервые с творчеством писателя А. Л. Вальдю читатели журнала «Дальний Восток» познакомились в 1953 году, когда были опубликованы его сказки «У костра». В 1956-м в Хабаровском книжном издательстве вышла первая книга «Жизнь и сказка». В этом сборнике Вальдю органично слиты фольклор, публицистика и художественное изображение жизни земляков писателя. «Давно мечтал я поведать людям легенды и сказки моего народа. Но как и с чего начать? Тысячи лет несет Амур свою большую воду к океану. С давних пор на его берегах обитали мои предки — нани. Было трудно им спорить с высокой амурской волной, когда они отправлялись за добычей. Но еще труднее было защищаться от купцов и шаманов... Безрадостно проходила жизнь наших отцов и дедов. А все-таки они любили Мангу, его широкий простор, озера, протоки, буйный лес по берегам, причудливые горы. ...Я тоже люблю Мангу... На берегах Мангу я узнал и горе, и радость. Мангу — моя колыбель, родина сказок моего народа».
«Прекрасная легенда воспевает нравственный опыт ульчей, лучшие черты народа, вызывает ответную реакцию слушателей. «Зерно» брошено, оно «прорастает» в душах сидящих у костра охотников. Беседа плавно переходит на героев из реального мира — современников, людей разных национальностей, прославивших свою Родину подвигами в годы Великой Отечественной войны и в мирное время. Обычная беседа на привале у костра приобретает интернациональное звучание. Так сказка становится былью. Есть и отрицательные персонажи в рассказах, например парень из легенды «Чоло Паси». За свое высокомерное отношение к людям он был наказан сородичами. Отсюда вывод: нельзя думать лишь о себе. «Какой бы сильный ты ни был, оторвался от людей — пропал. Такой человек все равно что отколовшийся от скалы камень. Ведь камень тоже так: пока он держится родной скалы, он крепок, оторвался — и любой его сможет скинуть в воду...» Громко заявив о себе как о собирателе народных легенд и преданий, Алексей Леонтьевич перешел к актуальным на тот период темам. Он был человеком своего времени, его художественное видение развивалось в соответствии с советскими взглядами о построении новой жизни отсталого в недалеком прошлом народа, открывающихся перспективах. Не всем и не сразу было понятно значение перемен на Амуре, и мысль о преодолении пережитков старины, «выпрямлении» души народа у Вальдю проходит через все творчество искренними нитями. Поэтому его произведения не оставили равнодушными ни читателей, ни коллег по литературному цеху. В 1962 году он стал членом Союза писателей СССР, о чем в письме от 30 июня 1962 года сообщил В. Н. Александровский, возглавлявший Хабаровское отделение Союза писателей РСФСР с 1955 года: «Дорогой Алексей Леонтьевич! Сердечно поздравляю тебя с принятием в Союз писателей СССР! Cправедливость наконец-то восторжествовала!» Дальневосточная писательская организация и читающая публика признали талант этого самобытного писателя, который начал учиться, совершенно не зная русского языка, но впоследствии написавшего на нем замечательные произведения о своем народе.
В этой повести автор передает через главного героя характер, дух, образ ульчей, показывает, как постепенно изменяется облик невежественного человека, его быт и миропонимание. Дальневосточный писатель, редактор отдела художественной прозы журнала «Дальний Восток» В. А. Руссков так охарактеризовал это произведение: «Создав собирательный образ простодушного, озорного и мужественного человека, автор не погрешил перед правдой и не уклонился от действительности. Тихон Сойнган — реальный человек, если земляки автора знают разные веселые и грустные истории о нем. Но вместе с тем это и лицо мифическое, нарицательное, если люди из рода в род передают о нем рассказы, схожие с легендой. Этот собирательный образ воплотил в себе лучшие черты народа, стал олицетворением наивной народной мудрости, добросердечия и жизнестойкости, врожденной способности быть всегда начеку, держать ухо востро». Ю. А. Шестакова сравнивает образ мужественного, ловкого и находчивого Сойнгана с образом роллановского Кола Брюньона. О таких говорят: «В воде не тонет, в огне не горит». Сам же автор размышляет: «Может быть, в Тихоне Сойнгане люди хотели сохранить лучшее моего народа? Может быть...» В повести «Месяц первых цветов» Алексей Вальдю рассказывает о первых днях советской власти на Нижнем Амуре, о трудностях ее становления в глухих стойбищах, где господствовали торговцы и шаманы. Эта повесть о русской девушке, приехавшей в стойбище на Амуре учить детей грамоте, об учительнице и учениках, о дружбе и любви, о цветах и слезах. Трудно было ульчам тех времен ориентироваться в изменяющемся мире, отрекаться от традиционного уклада жизни, ломать свой быт. Алексей Вальдю рассказывает о том, каким тактом и терпением, трудолюбием должны были обладать первые на Нижнем Амуре советские и партийные работники, чтобы вывести людей нани из того, что считалось тьмой невежества и суеверия. Книга «Месяц первых цветов» подтвердила дарование писателя, совершенствование его мастерства, значительные результаты его творческих поисков. Ю. А. Шестакова так оценила рождение нового повествования Алексея Леонтьевича Вальдю: «Если в ранних его произведениях об охотниках и рыбаках мотив борьбы за новую культуру возрожденных народностей звучал в публицистических отступлениях, то позднее, осмысливая современность более глубоко, писатель в художественных образах стал показывать, как велико значение социалистических преобразований в истории его поколения».
В своих произведениях о пережитом ульчским народом Алексей Леонтьевич с благодарностью писал о помощи русского населения. Например, Екатерина Ивановна Невельская, проживая в селении Петровском, научила жену гиляка Паткена сажать картофель. «Коренные народы не сразу привыкли к огородничеству, разведению домашнего скота и птицы, хотя некоторые путешественники утверждали, что мои предки очень легко воспринимали новшества, которые привезли с собой русские люди... „Мангуны“ (ульчи) действительно вынуждены были позаимствовать слова, обозначавшие предметы, которых в обиходе у них не было. Например, спички — ничка, молоко — молоко, хлеб — лепу, один рубль — умунгумашка (одна бумажка) и т. д.». Процесс привития цивилизации коренному населению шел болезненно и трудно: «Я много раз слышал в детстве от старших о строгом русском дянгине, начальнике, заставлявшем нани садить огороды, требовавшем от них, чтобы свое жилище они содержали в чистоте... От некоторых, которые придумывали разные причины, вроде того, что их огород находится где-то далеко в тайге или на дальнем амурском острове, обязательно требовал показать. Если обнаружит обман, мог даже поколотить за это...» За свою длинную жизнь Алексею Леонтьевичу Вальдю приходилось встречаться с разными русскими, хорошими и плохими. Острое неприятие несправедливости наносило болезненные удары, однако душа не ожесточилась. Он преодолевал все выпавшие на его долю трудности, боролся и сам с собой, стараясь сохранить в себе человека. Так, в 1930-е годы Вальдю оказался среди жертв произвола, однако избежал участи «врага народа», после освобождения работал рыбаком в колхозе «Красный Монгол», затем заведовал школой. Вся жизнь писателя была соткана из событий, которыми хотелось поделиться. Вот лишь выдержка из краткой автобиографии, хранящейся в личном деле, но написанная им без утайки, честно: «С августа 1964 года работал учителем резерва при районо, охотоведом района, командиром отделения пожарной части, рабочим в дорожном управлении... между этими работами были небольшие перерывы по причине творческих командировок и из-за отсутствия мест для меня (я находился в таком положении, что мне боялись доверять работу). В октябре 1967 году назначен на работу инструктором Ульчского райисполкома... В комсомоле состоял с 1932 по 1937 год, в партию вступил в декабре 1944 года. В 1962 году принят в члены Союза писателей РСФСР».
«Мой маленький народ — ульчи — исстари обитает на Нижнем Амуре. Жизнь его в прошлом была беспросветна, как темная осенняя ночь, безрадостна и трудна. И кто знает, может, так бесследно и исчез бы мой народ с лица земли, если бы не нашёлся у него Друг. Добрый, верный, бескорыстный». Одним из любимых образов Вальдю всегда был образ учителя. Почти в каждом своем произведении он писал об учителях, которые встречались ему в жизни. Для него учитель — настоящий друг, духовный наставник, подвижник и просветитель. Он и грамоте обучал, и защитником был, готовым прийти на помощь и советом, и делом. Хранитель традиций и обычаев, в радости или беде учитель всегда был рядом с народом. С теплотой Алексей Леонтьевич вспоминал о Вере Савиной, заведующей ухтинской школой, сыгравшей важную роль в его жизни, настоявшей на обязательности обучения грамоте несмышленого ульчского мальчишки. И примеров таких друзей в его рассказах и повестях предостаточно. Эти люди играли главную роль в нравственном воспитании и преобразовании сознания народа ульчей. А. Л. Вальдю не отступал от традиционного использования фольклора в литературе коренных народов Дальнего Востока. В его произведениях всегда сочетались лирика и эпос. Образ сказителя, открыто выражавшего свое отношение к происходящему, оставался центральным. Для всех произведений Вальдю характерна идеологическая направленность, глубокое реалистичное постижение мира, а описания прошлого и настоящего своего народа даны с трепетом и душевной заботой, думой о будущем. Много рассказов Вальдю напечатано в газетах «Амурский маяк», «Красный маяк», где он начинал публиковать первые произведения еще в годы Великой Отечественной войны. Вырезки с рассказами из разных газет хранятся в его личном фонде. То, насколько востребованы были повести и рассказы А. Л. Вальдю, видно из переписки с редакциями Хабаровского радио, газет «Тихоокеанская звезда», «Правда» и журналов «Дружба народов», «Дальний Восток», «Крестьянка», издательствами «Современник», «Советский писатель», Хабаровским книжным издательством, Хабаровской писательской организацией. Его переписка с венгерским лингвистом Иштваном Даби и с советским лингвистом, одним из создателей ульчской письменности и составителем ульчско-русского словаря Орестом Петровичем Суником затрагивала проблемы сохранения ульчского языка. До 1990-х ульчи не имели письменности, обучались нанайскому и русскому языкам. Вальдю приложил немалые усилия, помогая ученым понять своеобразие разговорного ульчского языка. Произведения А. Л. Вальдю были также напечатаны во французском журнале «Европа» (Europe), посвященном литературе малочисленных народов Севера и Дальнего Востока и познакомившем европейского читателя с книгой «Жизнь и сказка». Бывший корреспондент газеты «Амурский маяк» Б. Н. Ван отмечал, что Алексей Леонтьевич «жил убежденным патриотом и интернационалистом... всегда подчеркивал: «Все мы, нани, неразрывно связаны с русским народом. Нас учили русские учителя, лечили русские врачи, в обыденной жизни мы часто общаемся с русскими людьми, работаем и живем вместе с ними. Мы, так или иначе, приняли русскую культуру, традиции и обычаи. Мы сами стали русскими, разговариваем преимущественно на русском языке. Так ведь? Но, в то же время, любим свою малую родину, свою землю нани, свою культуру, родной язык». Вальдю знал и прямо говорил, что при советской власти для аборигенов немало сделано в области развития цивилизации, хотя недостатков тоже хватало.
А. Л. Вальдю вместе со своим народом пережил сложный период в жизни страны. Это было время, когда «в конце тоннеля еще не был виден свет». Вероятно поэтому он любил бывать на природе, видел в ней красоту мироздания, черпал силу и вдохновение. Свое кредо «Всегда быть человеком в его настоящем понимании, быть самим собой, не считать, что лучше других, не вступать в сделку со своей совестью» он пронес через всю жизнь. Любовь КРИВЧЕНКО |
|||
|