Словесница Искусств

Традиционный уклад жизни коренных дальневосточных этносов на первый взгляд кажется очень простым. Рыбалка и охота, заготовка припасов на зиму. Все необходимые предметы быта изготавливались из подручных средств. Из дерева и бересты — лодки, снасти, летние шалаши, домашняя утварь. Из кожи рыб — одежда, обувь, палатки, паруса. Из высушенных стеблей крапивы — рыболовные сети. Все, что человек брал у природы, он использовал бережно и даже из бросовых материалов делал незаменимые в хозяйстве вещи. Например рыбий клей, без которого не смастерить охотничьи лыжи и нарты, не прикрепить орнамент из рыбьей кожи на халат.

Клей делали из плавательных пузырей осетровых пород рыб, рыбьей шкуры и чешуи. Первый считался наивысшего качества, обладал высокой прочностью, а главное, не оставлял следов, что было очень важным при работе над праздничной одеждой. Два других считались второсортными: клеили они превосходно, но были не такими чистыми.

В сумочке для рукоделия у северной мастерицы помимо ножей для вырезания узоров, трафаретов и шелковых ниток всегда имелась палочка янтарного цвета. Сегодняшние мастера по-прежнему предпочитают рыбий клей из калужьего или осетрового пузыря. И помнят главный секрет: конец палочки нужно слегка надкусить, смочить слюной, потом увлажнить ею вырезанный орнамент и крепко прижать к рабочей поверхности. Несмотря на широкий выбор клеящих веществ, ничто не заменит янтарную палочку рыбьего клея. Технология, придуманная в глубокой древности, по-прежнему остается лучшей.

Изобретение рыбьего клея принадлежит многим народам мира. Издавна его делали в Индии, Бразилии, Северной Америке и, конечно же, в России, используя плавательные пузыри не только осетровых, но и сома, сазана и судака. Со временем он стал предметом обширной международной торговли, причем выше всего ценился именно русский клей. В энциклопедическом словаре Ф. А. Брокгауза и И. А. Ефрона за 1890–1907 годы сообщается, что «пуд осетрового клея в настоящее время ценится в 100–120 руб., тогда как в 1870-х гг. он продавался до 200 руб. за пуд. По сведениям за 1896 г. общая добыча (по экспорту за границу) клея осетровых пород в России была 4012 пудов на сумму 261 965 руб.».

Небольшое уточнение, чтобы лучше понять эти цифры. В 1870-х годах средний годовой оклад российского учителя составлял 120–150 рублей, в 1880-х годах —150—200 рублей, в 1890-х годах — 200–240 рублей. И приблизительно в такую же сумму оценивалась связка «клеин» — высушенных пластин рыбьего клея весом в 16,3 килограмма.

В словаре Ф. А. Брокгауза и И. А. Ефрона описана и технология: «Вынутый из рыбы плавательный пузырь отмывается от крови и разрезывается ножницами, так что из овального пузыря получается сердцевидная пластина, которая и растягивается на лубке наружной поверхностью пузыря к лубку, а внутренней наружу. Эта последняя собственно и составляет чистый клей, наружная же, из соединительной ткани, оболочка пузыря отделяется и бросается. Просушенные на лубке „клеины“ имеют, при тщательном приготовлении и чистоте, полупрозрачный с перламутровым отливом вид; клей не имеет ни запаха, ни вкуса, растворяется в теплой воде почти без остатка. Употребляется для склеивания дорогих вещиц и в гораздо большем количестве — для очистки, точнее для осаждения взвешенных частиц в бродящих жидкостях, главным образом при приготовлении пива, вин и при фабрикации наиболее ценных сортов конфет».

Естествоиспытатель Карл Мерк — участник Северо-Восточной географической экспедиции 1785–1795 годов, описал древнюю технологию изготовления клея из кожи рыб у народов Чукотки. Его рукопись «Описание обычаев и образа жизни чукчей» считается первым и наиболее полным для своего времени трудом по этнографии этого дальневосточного этноса. Рассказывая о материальном быте обитателей Чукотского полуострова и конкретно об изготовлении стрел, Мерк отмечал, что для этой работы «... нуждаются чукчи в клее, который изготовляют следующим образом: кожу кеты или гольца очищают от чешуи путем жевания или с помощью ножа, помещают ее в кусок кишки, подвешивают в котел и варят. Или распаривают ее в таких же мешочках между горячими камнями и сырым мхом».

На Нижнем Амуре рыбий клей, называемый дарпу (даалпон), делали иначе: внутреннюю коллагеновую оболочку плавательного пузыря собирали, формовали и запекали при средней температуре на дне котла, все время переворачивая. Когда масса приобретала желтовато-янтарный цвет, ее слегка остужали, нарезали на ленты (один край обязательно заостряли, чтобы в дальнейшем было удобней работать с мелкими деталями изделия), большой иглой проделывали в одном из концов дырочки и нанизывали на нить. Эти гирлянды развешивали на ветерке, а когда они полностью высыхали, хранили в берестяных коробах, защищавших рыбий клей от влаги. Причем свои свойства он сохранял длительное время.

Или другой способ. Хорошо выскобленные шкурки кеты разваривали в воде до однородной массы, все время помешивая. Чем больше выпаривалось жидкости, тем плотнее получался клей. Загустевшую жидкость процеживали и снова варили, пока она не начинала отставать от краев посуды. Остывшую коллоидную массу так же нарезали полосками и сушили. Иногда для изготовления клея в ход шли обрезки уже выделанной рыбьей кожи. А еще был походный вариант клея — камдон. Лучше всего для этой цели подходила шкурка ленка. Ее наматывали на палку чешуей вверх, закрепляя в расщелине на конце, и нагревали над костром. Как только чешуя начинала плавиться и появлялись капли клея, ими быстро смазывали необходимые поверхности и плотно прижимали. Можно сказать, что такой клей — аналог современного «Момента», только вот с точки зрения экологии продукт абсолютно чистый.

Дальневосточные художники и мастера, которые сегодня продолжают этнические традиции, не собираются отказываться от изобретения своих предков. В какой-то степени палочки рыбьего клея тоже стали произведениями искусства: их можно увидеть в этнографических музеях и на выставках.

Публикация подготовлена при финансовой поддержке РГНФ в рамках научно-исследовательского проекта «Древнее ремесло обработки рыбьей кожи как ресурс инновационного развития коренных народов Нижнего Амура». Проект № 11-11-27003а/Т

Елена ГЛЕБОВА
Фото Алексея МАРТЫНЦА