- Знать и помнить
- Простая летопись
- Простая летопись страданий
- ГУЛАГ – все звенья системы
- Крестный путь
- «Первый в бою и он же на плаху…»
- Союз обреченных
- Где-то в поле возле Магадана...
- «Спасибо за память обо мне»
- Баллада о баланде
- Долгое возвращение*
- «Этот край – не наша Родина…»
- Театр за колючей проволокой
- Дар Наума Нальского
- Из воспоминаний колымской Травиаты
- Колымский букет
- Георгий Вагнер и его тюремная исповедь
- Взываю к Тебе, Господи…
- Дело «харбинцев»
- История старообрядческого братства
- Уроки доброты
- Единое пространство культуры
- Знаки и символы нашей истории
- Литература
- Театральный сезон
- Дом народного творчества
Выставочный проект вместил множество имен, событий, небольших, но важных деталей. Наряду с выпуском «Записок Гродековского музея» к Над созданием «Простой летописи страданий» трудилось немало людей. Среди них заведующая сектором истории, культуры и искусства Дальнего Востока Наталья Позина, старший научный сотрудник Наталья Гребенюкова, старший научный сотрудник сектора исторических научных исследований первой половины XX века Алексей Шестаков, художник-экспозиционер Алексей Тамулевич. И если сказать, что проект стал для них особым, это будет абсолютной правдой. Погрузиться в материал с холодным умом исследователей оказалось совершенно невозможным... Ваше слово, товарищ маузер!На центральном планшете выставки — сотрудник НКВД. Напряженная рука и прищуренный глаз — он целится из маузера. Во всех. В каждого. И куда бы ты ни отошел, создается впечатление, что черный зрачок неотрывно следит именно за тобой. Старая фотография (а мастер хорошо знал законы фотосъемки) дает реальное представление, каково жить под прицелом. Здесь же, в экспозиции, старое боевое оружие, и это тоже особые ощущения.
Работая над проектом, мы обратились в музей Краевого управления системы исполнения наказания. Настоящим открытием стал альбом, где почти двести фотографий, сделанных в 1937 году в лагерях Приамурья. Кадры уникальные: быт заключенных, работы, связанные с прокладкой дороги, лесоповал. Фотоснимки по формату небольшие, но когда мы их сканировали, открылись поразительные детали. Мы получили возможность увидеть, где жили люди и как они были одеты, какими орудиями труда пользовались. Есть интересная фотография, отражающая культурно-воспитательную деятельность лагеря, — передвижной вагончик с актерами. А следом целая серия фотографий, показывающих, как этот вагончик разбирается и превращается в импровизированную сцену. Или такой снимок: девственная тайга, идет прокладка дороги, а где-то с краю играет духовой оркестр, вдохновляя заключенных на трудовой подвиг.
Судьбы скрещеньеОбщая летопись несвободы для тысяч и тысяч людей. Судьбы, написанные как под копирку. Но это только на первый взгляд. Чем глубже проникаешь в тему, тем больше открывается поразительных деталей. И уже знакомые страницы воспринимаются совсем иначе. Наталья Позина: Поразила судьба Николая Алексеевича Заболоцкого, хотя до этого казалось, что о нем известно многое. Но читая его удивительные письма, в которых он, находясь в тяжелейшем положении, поддерживает жену и детей, воспоминания о лагерной жизни и размышления о тех мрачных событиях, по-другому начинаешь воспринимать творчество этого человека. В ином контексте понимаешь все то, что было им создано после лагеря. Например, известное стихотворение «Не позволяй душе лениться...». Заболоцкий говорил о лагерной жизни как о вынужденном испытании, которое, прежде всего, укрепляет душу.
Наталья Гребенюкова: Все взаимосвязано, и в этом мы убедились. Нередко так получалось, что сами архивные материалы диктовали и словно бы вели. Упоминание об одном человеке невольно влекло к рассказу о другом. Причем нередко мы сталкивались с такими удивительными пересечениями судеб. К примеру, в лагере на Соловках Дмитрий Лихачев сидел вместе с Дмитрием Янчевецким — одним из первых редакторов газеты «Приамурские ведомости». Конечно, имена, вошедшие в экспозицию, это лишь небольшой срез. Тема очень обширная, а каждая судьба уникальна. Наталья Позина: Несмотря на то, что тема репрессий считается открытой, на самом деле для исследователя не все так просто, и особенно это касается доступа к архивным материалам. Мы знаем имена людей, знаем, что они подверглись репрессиям, но главным требованием для доступа к архивам является то, чтобы мы нашли родственников. А как это сделать спустя много десятилетий? О дальневосточном этнографе и журналисте Елпидифоре Титове мы теперь хорошо знаем лишь благодаря его внучке Е. Г. Подборновой, которая провела серьезную работу, чтобы восстановить честное имя деда. А сколько еще забытых репрессированных дальневосточников... Например, писатель Иван Иванович Шабанов. Я впервые столкнулась с его именем в архиве, где работала со стенограммой первой писательской конференции, на которой звучали первые разоблачения шпионов и троцкистов. Он был репрессирован, его произведения не переиздавали, и со временем имя забылось. Из документов видно, что Шабанов подвергся аресту, но какой-то дополнительной информации — где его расстреляли, что стало с его семьей — обнаружить пока не удалось. Из лагеря не выносить!
Наталья Позина: Это брошюры из коллекции Василия Николаевича Ажаева. Находясь в заключении, он был автором и редактором этих изданий. В лагерь Ажаев попал в тот период репрессий, когда еще ставилась задача перевоспитания, «перековки». Брошюры были в ограниченном пользовании — только на территории лагеря. Там и содержание соответствующее: стихи, рассказы о том, как человек попал в лагерь и каким «замечательным» он стал благодаря перевоспитанию в заключении. Самое интересное, что подобные произведения появлялись в те годы и в обычной печати. Например, в нашем литературном журнале «На рубеже» (сегодня «Дальний Восток») можно встретить рассказы Петра Кулыгина о судьбе девушки, попавшей в лагерь и ставшей после него «поистине советским» человеком. Скорее всего, это был социальный заказ со стороны властей, потому что идеологический пресс и до 1937 года был уже значителен. А Петра Кулыгина тоже не обошла печальная участь. Наталья Гребенюкова: Тираж брошюр из серии «Библиотека строителя БАМлага» был достаточно большим — 1 500 экземпляров. На них обязательный гриф — «Из лагеря не выносить». Когда мы получили эту коллекцию от вдовы Ажаева, она очень боялась и просила, чтобы мы пока никому не показывали эти материалы. На дворе уже стояли Облака плывут в Абакан...Так сложилось, что у каждого, кто работал над экспозицией «Простая летопись страданий», был свой камертон, который настраивал на общее звучание. Для Натальи Гребенюковой — стихи, написанные разными авторами за колючей проволокой и позднее, когда пришло выстраданное освобождение. Для Натальи Позиной — песня Юрия Шевчука «Родина». Художнику-экспозиционеру Алексею Тамулевичу помогли найти главные акценты в оформлении выставки строки Александра Галича из стихотворения «Облака». Так родился пронзительный образ несвободы — облака на фоне голубого неба сквозь грубую тюремную решетку.
Материал экспозиции увлек, а песня Галича творчески вдохновляла, настраивала на эту волну. Галич очень точно передал состояние тех людей, которые даже в жестких условиях не падали духом, продолжали заниматься творчеством, а главное, оставались людьми. Выставка «Простая летопись страданий» — это, прежде всего, наша память. И людям нужно напоминать о том, что происходило на самом деле. Они должны понимать и осознавать, как не допустить подобное в нашу жизнь.
Имена многих дальневосточников, хабаровчан, погибших в годы репрессий, забыли. А ведь они были достойными людьми своего времени, преданными Родине. Можно вспомнить слова Всеволода Никаноровича Иванова о Царстве Славы: человек жив вообще в мире, пока о нем помнят. Наталья Гребенюкова: Восхищает то, какие сильные духом были эти люди, испытавшие такое страшное горе. Притом их отличало удивительное чувство юмора. На открытие этой выставки пришел человек и подарил нам книгу «сидельца» Асира Сандлера, где опубликована «Баллада о баланде» — стихотворение, написанное самим Сандлером, неким человеком по имени Тедди и Николаем Заболоцким. Валерий Янковский, отбыв десять лет в лагере, до глубокой старости сохранял ясный ум и прекрасное чувство юмора. Полны юмора воспоминания театрального художника Леонида Вегенера. И становится ясно, что в тех условиях это и было спасением, помогало выжить. Мы сознательно стремились к тому, чтобы, несмотря на трагизм темы, в ней звучали и светлые ноты. Выставка уже закрылась, но исследовательская работа продолжается. Предстоит пересмотреть немало материалов и вспомнить о многих забытых людях. Пока мы помним — они живы. Фото из архива Хабаровского краевого музея им. Н. И. Гродекова Елена ГЛЕБОВА |
|||
|